В 46 лет Елене поставили онкодиагноз: гормонозависимый рак молочной железы второй стадии. Она откровенно рассказала свою историю болезни, чтобы дать надежду тем женщинам, кто тоже борется, и поддержать, ведь они не одиноки.
iStockphoto
О своей болезни Елена Корныхова рассказала в книге «Рак молочной железы: Истории женщин с диагнозом», которая вышла в издательстве АСТ. В ней 20 искренних и пронзительных рассказов россиянок о жизни с онкологией.
«Доктор Питер» публикует фрагмент книги.«Перед тем как я узнала о своем диагнозе, судьба неоднократно посылала мне знаки»
Они были настолько явными и очевидными, что их нельзя было игнорировать.
Первый знак появился в виде повторяющегося сна. В этом сне я видела себя на краю обрыва, и каждый раз, когда я пыталась сделать шаг назад, земля уходила из-под моих ног. Я просыпалась в холодном поту, чувствуя, что что-то ужасное вот-вот произойдет.
Вторым знаком стала неожиданная потеря веса. Я всегда была стройной, но за последние несколько месяцев я начала терять вес без видимых причин. Это было особенно странно с учетом того, что я не меняла свой рацион питания и не увеличивала физическую активность.
Третий знак был не то чтобы самым пугающим, но он заставил меня задуматься, почему впервые судьба свела меня с двумя незнакомыми женщинами, которые заболели раком молочной железы. Причем они появились в моей жизни одна за другой. Но я отмахивалась от этих мыслей, считая их случайным совпадением.
АСТ
Я продолжала игнорировать эти знаки, несмотря на то что моей маме четыре года назад поставили этот же диагноз. Но ей на тот момент было 65 лет, а я не так давно второй раз стала мамой и кормила свою дочь до двух лет грудью.
Я понимала, что это может случиться и со мной, но не в 45 лет. Теперь я понимаю, как внимательно надо относиться к знакам судьбы, если они появляются в твоей жизни.Читайте также
Врачи сказали: это киста
Летний вечер 2013 года. Раздеваясь, я случайно провела рукой по своей груди и обнаружила нечто странное. И тут я уже не стала игнорировать знаки и печальный опыт рака молочной железы у мамы, поэтому спала беспокойно, а наутро поспешила в частную клинику на ультразвуковое исследование. Там мне сказали, что это киста и причин для волнения нет. А моя киста продолжала расти, и через полгода я заметила втяжение кожи там, где она находилась, и поняла, что это что-то другое.
Я сразу прошла магнитно-резонансную томографию с контрастом, которая показала, что вероятность рака равна примерно 50%. Уже в другой клинике сделала повторно УЗИ и услышала, что у меня рак и надо срочно делать биопсию. Когда я пришла на прием к доктору по поводу биопсии, то сразу спросила у него, как в нашем городе с трастузумабом (Елена тогда жила в Воронеже. — Прим. ред.). К тому времени я уже много перелопатила информации в Интернете и знала, что есть такие формы рака, для лечения которых нужен этот препарат. Наверное, это было предчувствие. Пока я ждала результат, я продолжала изучать эту тему — конечно, в первую очередь из официальных источников. И когда по телефону 6 марта 2014 года я услышала два слова — «протоковая карцинома» (рак), я уже знала, как лечат рак молочной железы питерские врачи, поэтому мой путь лежал к ним. Кстати, мне сделали не биопсию, а цитологию. Теперь-то я понимаю, как мне повезло: этот анализ был точным, поскольку трепан-биопсия является более достоверной верификацией рака.
Семейные обстоятельства сложились таким образом, что мы с дочкой жили в Воронеже, муж служил в Якутии, а сын — на космодроме Плесецк. Мои подруги знали, что я прохожу обследование, поэтому я сразу же позвонила им и радостно сообщила, что у меня обнаружили фиброаденому, но я собираюсь удалять ее в Санкт-Петербурге. И только после того, как я позвонила мужу и сыну, я впервые заплакала.
«За что? Почему я? Для чего?»
Помню один момент: стою под душем и не могу поверить, что это произошло со мной и так рано, все это не сон. Мне было 46 лет. И это был уже 2014 год. Шла зимняя Олимпиада в Сочи. Помню еще один момент: когда по золотым медалям наша сборная вышла на первое место, мы с дочкой радостно скандировали: «Мы первые!» А я только что узнала свой диагноз. Сначала у меня промелькнули мысли: «За что? Почему я? Для чего?» Но я тут же нашла ответ: «Не за что и не для чего. Я просто заболела и буду лечиться!» Наверное, моя реакция на диагноз не совсем типичная, потому что я изначально относилась к этому диагнозу как к болезни, которая лечится. В эмоциональном плане мне было легче, потому что за моими плечами уже был позитивный опыт лечения рака не только у мамы, но и у папы (у него обнаружили рак кишки). К тому же со мной были мои близкие, которые относились к этому диагнозу точно так же.
Читайте также
Мой любимый девиз — «Вижу цель — не вижу препятствий»
Восемь утра, я в отделении хирургического лечения опухолей молочной железы в городском диспансере Санкт-Петербурга ожидаю встречи с заведующим, чтобы сообщить ему, что знаю про интраоперационную лучевую терапию (во время операции ложе опухоли облучают) и про биопсию сигнального лимфоузла, позволяющую не делать калечащее удаление всех подмышечных лимфоузлов и подходящую мне по моим показаниям. Вот почему я хочу лечиться у него в отделении. Все так и произошло. Сначала мне сделали органосохранную операцию с интраоперационным облучением и биопсией сигнальных лимфатических узлов.
Я выдохнула и решила, что отделалась легким испугом. Но все пошло не так. После операционной доработки в краях резекции обнаружили клетки рака, а в двух сигнальных лимфатических узлах — метастазы. К сожалению, такое редко, но иногда случается. Самое достоверное исследование — это все же послеоперационная гистология. А еще я узнала, что мой фенотип рака — один из самых агрессивных и мне для лечения будет нужен тот самый трастузумаб, который в те годы в Воронеже распределял чуть ли не сам губернатор.
Полное удаление груди
Когда хирург сказал мне о необходимости еще одной операции, я едва сдержала слезы. Мне предстояло полное удаление груди и лимфатических узлов. А потом химиотерапия и целый год таргетной терапии препаратом, которого в России практически не было. Но мне повезло, потому что заветное лекарство было в Главном клиническом военном госпитале, Я, как член семьи военнослужащего, каждые три недели ездила на капельницу из Воронежа в Москву, и так двадцать один раз.
И все же была вторая ситуация, когда я расплакалась. Это случилось ранним утром, первые лучи солнца проникали сквозь окно, освещая комнату. Я смотрела на свою маленькую дочку, которая спала так сладко, что казалось, будто она улыбается во сне. Мне безумно хотелось видеть, как она будет расти, развиваться, как станет самостоятельной и счастливой.
После мастэктомии я не проронила ни слезинки по утраченной груди. Самое главное — это жизнь. И потом, я всегда понимала, что обязательно сделаю реконструкцию. Для меня это было тоже важно.
Читайте также
«Парик я, конечно, купила»
Впереди было длительное лечение. До химиотерапии пришлось расстаться со своими длинными волосами и сделать каре. По плану у меня была покупка парика с такой же стрижкой. Я думала, что, когда волосы начнут выпадать, я их сразу сбрею и буду носить парик. И никто не догадается о том, что у меня рак.
Я тогда скрывала свой диагноз, для меня было очень важно, чтобы никто о нем не знал. Конечно, самый ближний круг пришлось посвятить: я нуждалась в помощи, когда уезжала в Москву, ведь надо было на кого-то оставлять дочь. По возможности прилетали и муж, и сын.
После первой капельницы через две недели у меня начали выпадать волосы и отключились яичники. Начались приливы, проблемы со сном. Все четыре курса меня тошнило от одной химиотерапии до другой, но мне было не до себя.
Моя задача была побыстрее выписаться из госпиталя и мчаться к моей маленькой девочке в Воронеж. Как-то раз за две остановки до метро сломался трамвай. На улице плюс тридцать, я только что прокапалась и понимала, что могу не успеть на поезд. Пришлось бежать до метро. Хорошо, что у меня всегда с собой был минимум вещей и очень легкий маленький рюкзак.
Весь этот малоприятный период лечения я воспринимала как неотъемлемую часть выздоровления. Парик я, конечно, купила. И, как только мои волосы стали вылезать клочьями, пока муж гулял с нашей дочкой, я сама себя побрила налысо. Но, надев парик, поняла, что не смогу в нем ходить. Конечно, я расстроилась, но выход из этого положения нашла. Я из него сделала фальшивку-накладку, чтобы подсовывать кончики каре под платочки и банданы. Все подумали, что я просто сменила имидж. Сейчас мне смешно об этом вспоминать. Но тогда это было очень важно для моего эмоционального состояния. Я не хотела, чтобы на меня смотрели и высчитывали, сколько мне еще осталось жить.
«Настоящие мужчины любят не за грудь и волосы»
А о том, что у меня была мастэктомия, скрывала даже от ближнего круга, который знал о моем диагнозе. Не хотелось, чтобы они фантазировали на тему, а как у нее теперь с мужем. А с мужем все было замечательно, потому что настоящие мужчины любят не за грудь и волосы. Но все же я ему сказала, когда он был за много тысяч километров от нас: «Приезжай в отпуск до химиотерапии, а то приедешь после — а я с одной грудью, лысая, без бровей и ресниц». Конечно, я так шутила.
Хотя я помню маму после мастэктомии. Мы прилетели из Якутии в отпуск, у меня было 15 недель беременности. Мама прошла лучевую терапию и каждый день, сидя на кухне, мазала свой шрам облепиховым маслом. Признаюсь, я с ужасом на все это смотрела. Может быть, моя беременность сделала меня тогда более эмоциональной.
Перед приездом мужа у меня мелькнула мысль: если только увижу в его глазах хоть капельку брезгливости, сразу подам на развод. Но по большому счету мне и в голову не приходило, что мой муж сможет меня оставить. Наверное, поэтому мне было удивительно слышать слова моего одноклассника (когда я уже не скрывала свой диагноз): «Какие молодцы у тебя муж и сын!» Я тогда не могла понять, как и сейчас не понимаю, почему они молодцы. Ведь их помощь и поддержка — это нормально и естественно, это не героизм. По-другому и быть не должно.
Никогда не забуду наше первое утро после приезда мужа. Он у меня жаворонок, а я сова. Я проснулась и понимаю, что рядом сидит мой муж и ласково гладит мою руку.
У меня до сих пор наворачиваются слезы, когда я вспоминаю этот момент. А первое, что он сделал, когда приехал, это оттянул мою футболку у горловины, посмотрел на мой шов и сказал: «Симпатичный шовчик».
Хочу вернуться к тому моменту, когда вместо парика на свою лысую голову повязала платок. Когда муж и дочь вернулись с прогулки, муж тут же снял с меня платок и сказал, что теперь я солдат Джейн и так стала еще сексуальнее. Я похудела, была без волос на голове, практически без ресниц и бровей, но чувствовала себя любимой и желанной.
Очень переживала за дочь, боялась, что она, увидев меня без волос, испугается. Однажды, когда я ее укладывала на дневной сон, она вдруг ловким движением руки стянула с меня платок и сказала: «Мама, ты стала такая смешная!» И начала смеяться. Она до сих пор вспоминает мои прежние волосы ниже пояса и просит их отрастить.
Читайте также
Почему люди скрывают, что у них рак
К счастью, в один прекрасный момент мне стало все равно, что будут думать окружающие о моем диагнозе. И все же почему люди скрывают, что у них рак? Это вопрос, который вызывает множество эмоций и размышлений. Как будто мы сталкиваемся с чем-то запретным или постыдным, когда говорим об этом заболевании. Почему так происходит? Возможно, одной из причин является страх перед неизвестностью. Рак — это болезнь, которая до сих пор остается загадкой для многих людей. Они не знают, как она развивается, какие методы лечения существуют и насколько они эффективны. В результате этого незнания возникает чувство беспомощности и страха перед будущим.
Еще одна причина может быть связана с общественным мнением. В нашем обществе существует стереотипное представление о том, что рак — это нечто ужасное, позорное и постыдное. Люди боятся, что их будут осуждать за то, что они заболели этой болезнью. Они опасаются, что окружающие начнут их избегать, что их карьера будет разрушена, что они потеряют свою семью и друзей. Кроме того, многие считают, что если они расскажут о своей болезни, то станут объектом жалости и сочувствия. Они боятся, что их начнут воспринимать как слабых и беспомощных. Это может привести к чувству изоляции и одиночества, которые только усилят стресс и депрессию.
А для некоторых это проклятие или наказание за грехи, что может быть одной из причин, почему они боятся признаться в своей болезни.
А еще в мире существует множество мифов и заблуждений: рак передается через прикосновение к больному человеку, рак неизлечим, раком счастливые не болеют. Однажды я услышала от одного врача фразу, которая меня поразила: «Я бы никогда не подумал, что вы онкопациентка, потому что вы такая цветущая». Мне очень хотелось ему ответить: «Я никогда бы не подумала, что у доктора это может вызывать удивление».
Не могу не упомянуть еще один миф (раз уж о них вспомнила), который уносит много жизней: это вера в то, что рак можно вылечить с помощью нетрадиционных методов. К сожалению, я лично знаю далеко не одну трагическую историю, когда пациенты отказывались от официальной медицины.
Читайте также
Благодаря диагнозу нашла себя
Важно помнить, что рак — это болезнь, которую можно лечить и контролировать. И хотя лечение может быть сложным и долгим процессом, оно дает надежду на выздоровление. Рак — это не конец, а начало нового этапа в жизни.
И можно сказать, что благодаря диагнозу я нашла себя. А началось все с фразы моего доктора о желании сделать свой персональный сайт. Я, как человек азартный, хотя и понятия не имела, как это делать, сказала: «А давайте сделаем!»
И я это сделала — и стала его редактором, SMM-менеджером, фотографом, журналистом. Через два года появился еще один сайт — наш форум, девиз которого «Рак молочной железы излечим!».
А потом наш проект обрел имя «Медицинский репортер». Появились первые прямые эфиры. И так как наш проект — это тандем «доктор — пациент», он помогает тем, кто в начале этого непростого пути не только информационно, но и эмоционально.
Проект меняет отношение общества к слову «рак» как к чему-то страшному и постыдному, помогает понять, что рак — это не приговор, что он излечим. Благодаря проекту «Медицинский репортер» я стала дважды лауреатом премии «Будем жить» Всероссийской ассоциации онкологических пациентов «Здравствуй!» в двух номинациях — «Уникальная пациентская история» и «Лучший блог», которая ежегодно вручается в Кремлевском дворце и посвящается Международному дню борьбы против рака.
«Нужно наслаждаться каждым моментом жизни»
Если представить, что я стою на берегу реки времени и вижу, как мое прошлое уходит все дальше и дальше, а будущее еще не наступило и у меня есть возможность вернуться в свое прошлое, какой совет могу дать сама себе, уже зная, что ждет меня впереди?
Я бы сказала себе: «Нужно верить в себя и не бояться рисковать, наслаждаться каждым моментом жизни, потому что время быстротечно, нужно жить настоящим, а не зацикливаться на прошлом или будущем и не откладывать на потом то, что можно сделать сегодня».
Я знаю, что многие люди считают свою болезнь испытанием. Они борются с ней, страдают от нее. У меня это было не так: болезнь научила меня радоваться каждому дню, каждой минуте. Источник силы во время болезни — это я сама. Сила духа и вера в себя — это то, что помогает бороться с трудностями. В моменты болезни особенно важно не терять надежду.
Когда вы чувствуете себя слабым и уставшим от болезни, помните, что вы можете найти свой собственный источник силы внутри себя. Это поможет вам сохранять оптимизм и продолжать двигаться вперед, несмотря ни на что. И я счастлива, потому что вижу, как растет наша дочь.
Свежие комментарии